КАКОВЫ ТВОИ МЫСЛИ, ТАКОВА И ЖИЗНЬ ТВОЯ

Господь смотрит в глубину сердца, чего оно там желает и к чему стремиться. И, если душа не может сразу прийти в себя, Господь, в свое время, опять все очистит и привлечет, чтобы душа пришла в себя, к центру, и тогда она смирится. Но если в глубине сердца есть что-то, что не расчи­щено, что-то, что тяготеет к этому миру и привязанности к этой жизни, тогда наше блуждание будет долгим, и претерпим мы многие страдания и беды. Больше претерпим мы, которые, вот, набожные, нежели те, которые не набожные. Потому что у них нет той внутренней боли, они не задумываются о вечности, живут всем земным: живут, чтобы получать удоволь­ствия, чтобы есть, пить… Здесь сосредо­точено их внимание; а мы раздвоены, мы хотим, чтобы мы были с Господом и не расстались со своими земными, матери­альными привязанностями, с которыми наше сердце еще сильно связано, и поэто­му находится в плену.

Нужно земные желания и планы вы­бросить из сердца, только тогда мы смо­жем с Господом любить искренне своего ближнего. В противном случае эта наша земная любовь прилепляется то к одному, то к другому, а это все не постоянно, все это пусто, ничего нет в этом. И это не­постоянство разрывает, постоянно нас разрывает. Мы воспринимаем жизнь не с пониманием, а поверхностно.

Все, что мы планируем сделать, долж­но быть с одной мыслью и одним жела­нием, ибо Господь этого требует. Чтобы мы все были в единомыслии. Молимся Господу за то, чтобы мы были одно. А мы постоянно обособляемся, и в своем семейном кругу мы разъединяемся. Это не хорошо; это опять человек хочет, чтобы исполнялась его воля. Это могу понять в том случае, когда глава семьи атеист, а случится, что Господь позовет какого-то члена семьи. Но эта душа, которую Господь позовет, должна по­ступать мудро. Ни в коем случае нельзя мысленно воевать с главой своей семьи, иначе здесь не будет успеха. Ни в коем случае нельзя превратиться в разбойни­ка, который своими мыслями и желания­ми убивает своих самых родных. Другое дело, если мы предадимся Господу, а глава семьи говорит: «Отрекись!» Тогда ты мне не родитель, тогда ты мне не ближний. Я не могу отречься от Господа, я соединен с Ним сердцем, я принадлежу Ему, и Его божественная жизнь во мне; я не могу отречься Господа, а ты — как хочешь. Но, опять же, мы не смеем ничего обидного подумать в сердцах, ибо и самая малень­кая такая мысль нарушает наш мир. Наше состояние ухудшается, а у наших ближних обостряется. И самая маленькая мысль, которая не основана на любви, разоряет мир.